Из истории имения и рода Оболенских

В 1816 г., действительному камергеру и кавалеру Константину Павловичу маркизу Маруцци принадлежали село Езеры, д. Припечинка, Соколовка, Ригайлины. с. Долгое, д. Ринковка, Дубровка, Усохи, Мирогощь, Горки, Журавель«.

1835 году имением владели вдова маркиза и их сын Константин Павлович. В общей сложности, семья Маруцци владела в Чериковском уезде землей в раз мере 7000 десятин.

В сороковые годы имение приобрел член Государственного Совета Российской Империи генерал-адъютант от артиллерии Сергей Павлович Сумароков. В Езерском имении проживала его жена с семьей, а сам граф здесь бывал редко, проводя балы.

В 1870 г. граф продает свое имение князю Алексею Васильевичу Оболенскому. Эта интереснейшая и уважаемая в пределах империи личность оставила свой след в истории русского государства. В качестве примера для современников можно привести следующий факт из военной биографии князя, участвовавшего в Крымской войне.

Когда в конце мая — начале июня 1855 года князь Лобанов-Ростовский находился по вызову командования в Севастополе, войсками на Геническом и Чонгарском направлениях командовал его ровесник, специалист по артил­лерии, флигель-адъютант полковник князь Оболенский Алексей Васильевич. Жизнь второго командующего была достаточно длительной, и успел он в ней во время Крымской войны построить оборонительные сооружения на Чонгарском полуострове, обеспечить отрядный лазарет в Геническе транс­портом для перевозки больных и раненых и изучить более детально фарва­теры в прибрежной северо-западной зоне Азовского моря. Он воевал с ин­тервентами в Севастополе, командуя казачьими батареями, и в результате получил за военную и флигель-адъютантскую службу множество наград.

Впоследствии Алексей Васильевич, по рождению москвич, служил Ярославским военным и гражданским и Московским гражданским губерна­тором (1861 — 1866 гг.), с 1866 г. и до конца жизни был членом сената. Его знали как добрейшего и скромнейшего человека, который бесплатно кормил и опекал бедняков, особенно детей.

Умер в Санкт-Петербургском уезде в 1884 году шестидесяти пяти лет от роду в чине полного генерала и с сохранением всех должностей.

Получив в качестве приданого своей жены (урожденной Сумароковой) имение в Чериковском уезде, Алексей Васильевич здесь практически не жил. После его смерти имение по духовному завещанию отошло к его сыну Алексею Алексеевичу Оболенскому, который отремонтировал дворец на берегу Сожа у деревни Горки.

Владения князя Оболенского начинались примерно в двух километрах от Черикова, вдоль шоссе в сторону Пропойска, и протянулись они на 12 километров. В четырех километрах от города, в Горках, находился княжеский дворец — большой двухэтажный дом с башней в одном из его углов. Он был построен итальянским архитектором во время маркиза Маруцци, но долгое время стоял необитаемый, без окон и дверей. В конце XIX века здесь появились итальянцы, которые стали приводить «замок», как называли дом чериковляне, в порядок. Одни иноземные рабочие пилили, шлифовали и полировали привезенный из Итальянский мрамор, другие в большом бараке пилили, стругали и резали дерево: виданных пород — черный дуб, карельскую березу и т.д. Работы по реконструкции дворца продолжались два года закончились в 1898 г. По воспоминаниям побывавшего во дворце Свенцицкого, во дворце была роскошная беломраморная лестница, красивые полы выложены разноцветным деревом, стены были увешаны картинами в тяжелых золоченых рамах, в комнатах находились искусно сделанные причудливые предметы.

На отделку и меблировку дворца было затрачено больше миллиона ру­блей. По тем временам это гигантская сумма. В то же время движимое и не движимое имущество Оболенских, кроме дворца, оценивалось более чем девять миллионов рублей.

Все эти годы имение — дворец, сад, оранжереи, скот, поля содержались руками крестьян в образцовом порядке. Оболенские также владели имением в Езерах, заводами, винокурнями, плантациями хмеля в 10 других деревнях, а также всеми лесами в округе. Князь приказал посадить южнее выстроенного дворца сосновый лес, который и сейчас называется Оболенщина.

До 1890 года хозяева в имении не жили. Жили они в основном в Санкт-Петербурге, в Москве и за границей, в Швейцарии. Дело в том, что княгиня Оболенская была безнадежно больна туберкулезом, и она регулярно выезжала на лечение за границу. После переезда в Чериковский уезд на постоянное место жительства, князь Оболенский начинает заниматься общественной деятельностью. Сначала его избирают мировым судьей, затем — предводителем уездного дворянства. Князь много внимания уделял предпринимательской деятельности, открывал различные промышленные предприятия в деревнях своей вотчины.

Оболенский А.А.

Оболенский А.В.

После смерти князя Алексея Оболенского имением управляла его вдова Елена Константиновна Оболенская (урожденная Дитерхис). Она родилась в 1862 г. и была убита после Октябрьской революции в феврале 1918 г.

Княгиня не отличалась деловой сметкой, много времени уделяла благо-творительности, будучи председателем или членом всевозможных комитетов. Между прочим, она первой в уезде приобрела автомобиль. Правда, этот автомобиль во время первой мировой войны у нее губернские власти пытались забрать для военных нужд, но под разными предлогами, в частности, из-за его неисправности, автомобиль удалось отстоять. Это интересно. В августе 1915 г. уездный исправник докладывал в Могилевское губернское правление, что «.. .автомобиль княгини Оболенской находится в ее имении Горках. В автомобиле испорчен механизм двигатель и исправить его возможно лишь в специальной мастерской. При этом докладываю, что в прошлом году автомобиль доставлялся в Могилев и комиссией признан негодным для военных нужд».

Ныне сохранившиеся остатки прямой дороги-аллеи, соединившей имение Горки с К. свидетелями того, как по ней проезжал первый в округе автомобиль.

Однако семейство Оболенских жило не по средствам, княгиня набрала в банке займов, следствием чего явилось то, что в губернской газете было опубликовано объявление совета Государственного Земельного банка о том, что «за невзнос причитающихся банку платежей и непогашение банковских займов выставлены на публичную продажу (на торгах) имения княгини Оболенской Елены Константиновны Езеры и Ушаки в количестве 9983 десятин. Невнесенная сумма составила 24884 р.».

Источник свидетельствует. Из воспоминаний Зои Петерсен. «15 февраля 1918 года, в разгар революции, за обедом, у моего брата Михаила разболелись зубы. Моя мать настояла, чтобы он немедленно пошел к зубному врачу. Было слякотно, и дорога была в плохом состоянии. Михаил с Петей решили пойти не обычной дорогой, а дорогой, покороче. Не успели они уйти, как в дом зашли три бывших матроса. Один из них, самый главный, был одним из многочисленных крестных сыновей моей матери. Он получил от нее много подарков и внимания, как и другие крестники.

Уходя с флота, после большевистской революции, каждый моряк вызывался в Коммунистический Комитет, подпольно существовавший до 1917 года, и там его спрашивали, кто был самым богатым помещиком в местности, в которой он жил. Затем ему приказывали убить этого помещика, или же они убьют матроса. «Этот человек назвал имя моей матери и получил приказ убить всю нашу семью».

Максименко В.С.
«Чериковское Присожье: взгляд в прошлое и настоящее»

Оболенская Е.К.

Марина, Зоя, Нелли, Миша Оболенские

В деревне Горки Чериковского района и сегодня растут цветы, которые князь Алексей посадил сто лет назад. Хотя маргаритки за это время, конечно же, одичали, каждой весной они вырастают снова и снова. А о бывшем княжеском имении напоминает только камень с могилы Алексея Оболенского, на котором на старославянском языке его жена Елена сделала надпись: «Душа души моей, спи спокойно и жди меня...» Давно ушли из жизни свидетели тех лет. И только остатки парка, посаженные заботливой рукой князя, напоминают о времени, когда здесь бурлила жизнь: рождались и росли дети, по проселочным дорогам ездили красивые кареты, запряженные тройкой лошадей...

Как Оболенские появились на Чериковщине? История на этот счет была бы скупа на подробности, если бы удивительнейшим образом в 1995 году в музее не оказались документы от потомков княжеской семьи. Дело обстояло так. В тот год группа детей из соседнего Чаусского района находилась на оздоровлении в Канаде. В обратном багаже один из школьников привез конверт с объемистой рукописью на английском языке и с фотографиями. Все его содержимое предназначалось для Черикова.

— Спустя некоторое время это послание осело в музейных фондах местного хранилища истории, поскольку содержимое письма составляли копии дореволюционных фотографий прекрасных дам в нарядных платьях и тех же дам, но в обличье сестер Красного Креста, мужчин с лихо закрученными по-гусарски усами, старинного особняка в каком-то мавританском стиле, — вспоминает Анна Васильевна.

Кроме загадочной рукописи, в конверте находился четко вычерченный «план» с фамилиями. Специалисты изучили архивные материалы, исследовали фотоснимки. После перевода содержания послания оказалась, что все полученное имело отношение к последним владельцам самого крупного до революции поместья в Чериковском уезде — княжескому роду Оболенских.Дневник Зои Оболенской-Бакеевой Свои воспоминания она начинала с того, как ее предки получили право владения имением «Был некогда в Молдавии господин Скарлати Гика, которого обезглавили турки. Его семья скрылась от преследования в России, попросив убежища у Екатерины II... Императрицей была предоставлена вдове Елене Гика земля от Пропойска (ныне Славгород) до Черикова с 14 деревнями», — написала автор дневника....Прошло столетие, сменились поколения, пока после смерти Алексея Васильевича Оболенского имение по духовному завещанию отошло к его сыну Алексею Алексеевичу. Именно он и выстроил дворец на берегу Сожа у деревни Горки. Владения князя начинались примерно в двух километрах от Черикова, вдоль шоссе в сторону Пропойска. В четырех километрах от города, в Горках, находился дворец — большой двухэтажный дом с башней в одном из его углов. Вокруг имения было много клумб с цветами, декоративные растения, фонтан, сад, оранжерея, теннисный корт. Все это содержалось в образцовом порядке. Зоя Алексеевна вспоминает в своих мемуарах про необычно спокойную жизнь в имении Горки, называя его «домом своего детства».

«Горки — это дом моего детства, к которому я была так привязана, как любой ребенок к дому, который он любит. Это был милый дом, очень удобный и красивый, какой только можно себе представить. Как я уже отмечала, когда я пытаюсь описать дом в Горках, я не могу не восхищаться видом из окна, и, возможно, самая большая его прелесть в том, что все там было естественно... Очень часто мы ездили в наш дом в Горках ранней весной, когда березы покрывались молодыми маленькими листочками. Те березовые рощи были красивы в любую пору, но весной они были неописуемо прекрасны: высокие белые стволы и ярко-зеленые листочки. Часто овцы лежали там или бродили вокруг, и маленький мальчик-пастух сидел на краю рощи, наигрывая мелодию на самодельной дудочке. Такие сцены очаровывали меня. Они были настолько прекрасны в своей примитивной тихой красоте. Снова я увидела такие картины в Константинополе в 1920–1921 годах. Однако пастухи пасли овец в совершенно другой обстановке... Наши лесные рощи незабываемы, и они остались навечно дороги моему сердцу. Интересно, существуют ли они до сих пор?..» — эти строки и сегодня никого не оставляют равнодушными.

После переезда в Чериковский уезд Оболенский занялся общественной деятельностью. Сначала его избрали мировым судьей, затем — предводителем уездного дворянства.

Князь много внимания уделял предпринимательской деятельности, открывал различные промышленные предприятия в деревнях своей вотчины. Летом в имении устраивались пышные празднества, на которые приезжали гости из столицы. Бывали здесь даже министры.

В ярких воспоминаниях описаны народные обряды и традиции. Например, после завершения жнива проводились «урожайные танцы». Девушки в лучших одеждах и венках приходили к панскому дому и танцевали между клумбами. После хозяйка имения — Елена Константиновна Оболенская — дарила всем танцующим новые платки, а для крестьян ставились во дворе столы с угощениями.

Зоя также подробно описывает тот момент, когда на полях появилась первая техника: «С лета 1910 года сено стали скашивать машинами. Это была ощутимая перемена. Я думаю, это было летом 1913-го: в Баково привезли большой паровой молотильщик. Перед этим как раз прошел дождь. 18 лошадей, толкавших машину, было недостаточно. Они застряли в грязи, на лугу, неподалеку от хижины пчеловода. Мы поехали в Баково, чтобы посмотреть, как двигают молотилку. Все помогали: лошади тащили машину спереди, к ним присоединились люди, некоторые подталкивали ее сзади. Это было интересное зрелище: каждый раз, когда отдавалась команда начинать толкать машину, толпа без всякой команды запевала песню. Единственный раз в жизни я увидела таких сплоченных людей, и какая радость была у всех, когда машина двигалась с места. Наконец она достигла места предназначения. Это потребовало много усилий, и все, кто участвовал в этом, восхищались и гордились, что им удалось передвинуть это гигантское чудище, которое абсолютно не гармонировало с теми прекрасными лугами. Уже почти стемнело, когда с этой операцией было покончено...»

После смерти князя Алексея Оболенского в 1910 году имением управляла вдова Елена Константиновна (урожденная Дитрикс). Княгиня не отличалась деловой сметкой, много времени уделяла благотворительности, будучи председателем или членом всевозможных комитетов. Последний 1918 год жизни Оболенских в имении был трагичным. В Горках, кроме Елены Константиновны, жил сын Михаил. Две ее дочери, Зоя и Марина, на тот момент находились у родни в Киеве. В тот страшный день вооруженные крестьяне ворвались в особняк. Позже очевидцы рассказывали Зое Алексеевне, что в числе нападавших был крестник ее матери, который собственноручно и застрелил ее. Тогда же были убиты еще 6 человек, а дом подожжен. Сын чудом остался жив. Он в это время в Черикове лечил зуб, и его предупредили о беде. Молодому князю помогали крестьяне, которые переодели его в свою одежду, приютили, а затем выдавали за родственника. Вскоре он эмигрировал в США. Известно, что прожил еще долго — до 1960 года.

...А княгиню Оболенскую горничная Дуня и плотник похоронили в семейном склепе рядом с мужем. Теперь уже никто не знает, в какие времена был разграблен и сам склеп. От мраморных плит к княжеским надгробьям уцелели лишь фрагменты. В 1956 году Зоя Алексеевна Оболенская написала: «Лучше человеку не знать, что его ожидает, не знать будущего...» Эти слова завершили рукопись, которая стала своеобразным духовным завещанием потомкам.

День нынешний — История Чериковского края была бы неполной без истории княжеской семьи Оболенских, — считает Анна Анисимова.
Сегодня по территории бывшего имения сотрудники музея проводят пешеходные экскурсии, рассказывая об укладе княжеской семьи, о том, что они сделали для своего края. Живописные просторы имения и теперь привлекают своей красотой. А жизнь его хозяев подкупает простотой, искренностью и чистотой красок — как маленькие маргаритки весной.

Реликтовые деревья Оболенских (тополя)